Отгадайте: с весенним потеплением на Алтай каждый год возвращаются из жарких стран… ? Нет, не птицы. Подскажу: речь идёт не об окружающей природе, а о социальном явлении. Сдаётесь?

В районе Ткацкого рынка при входе под арку снова сезонное оживление – здесь в Горно-Алтайске находится место, где продаются люди; словно из далёкого прошлого реанимировался ранневековый невольничный рынок – любой может подъехать и выбрать и купить себе работника, а то и целую бригаду. Правда, сейчас это называется не «купить», а «нанять». И этих рабов не бьют плетьми и не заставляют делать «чёрную» работу силой – они приезжают в Горный Алтай добровольно: чтобы заработать немного денег для своих семей, оставшихся в Таджикистане или Азербайджане, в Узбекистане, Дагестане или Армении.

Я перечислил здесь регионы русскоговорящего бывшего Советского Союза не голословно - именно вольнонаемных представителей этих национальных территорий в разное время я подвозил в своём такси и беседовал с ними.

Причём некоторые представители Армении и Азербайджана признавались мне, что приехали в Республику Алтай не просто на заработки, но и для того чтобы избежать участи участия в войне за спорную территорию Нагорного Карабаха.

- Нам, простым людям, не нужна эта война, - говорил мне намедни ежегодно посещающий Горный Алтай пожилой азербайджанец. – Она нужна только политикам. А раньше некоторые азербайджанцы спокойно жили на армянской территории, как и многие армяне на азербайджанской. Да, тут даже за примером не нужно далеко ходить: у вас в Горно-Алтайске рынком «Весна» руководит армянин, который в Баку вырос. Так он по-азербайджански лучше меня разговаривает…

Я подъехал за тем бакинским трудягой и узнал, что с утра он даже и не планировал пользоваться услугами такси:

- Чтобы получить патент на работу в России, нужно ведь сначала собрать всякие медицинские справки. И я сегодня заранее вышел из дома, планируя не спеша добраться до кожвендиспансера на автобусе, но только уже подходя к остановке понял, что все документы оставил в квартире. Развернулся и на ходу стал звонить друзьям, чтобы они помогли мне сэкономить время (не подниматься на пятый этаж) и скинули бы папку с документами с балкона. А у самого ещё невзначай промелькнула мысль: «А вдруг она упадёт на другой балкон?»

И документы на балкон этажом ниже действительно упали. Пришлось всё же бакинцу покорять пятый этаж, а мне - десять минут ждать, пока с помощью… пары сланцев (пластиковых тапочек), обмотанных сетевым проводом удлинителя, гости из страны, находящийся от нас за пять тысяч (!) километров, не столкнули документы на землю, так как соседей из нижерасположенной квартиры дома не оказалось.

Конкретно этого азербайджанца, кстати, в военных действиях участвовать никто не заставлял (по его словам, он приехал, как и приезжает уже несколько лет подряд, потому что в Горно-Алтайске давно обосновался и живёт его друг). А вот житель Армении, перебравшийся на Алтай пару лет назад, говорил мне во время поездки, что причиной его дальней добровольной «командировки» стало упреждающее дезертирство от позорной межнациональной войны.

Однако вот что хочу отметить. Когда во время начала военных действий на Донбассе в Горно-Алтайске появились работники из восточной Украины, их никто не воспринимал как гастербайтеров – уж слишком обычная и привычная у них для здешних широт внешность. А между тем я был свидетелем присутствия оных чужестранцев в нашем городе. А выяснилось оно так:

- Девятнадцать тридцать семь, - скороговоркой выпалил парень, усевшийся на заднее сиденье моей машины.

- Что? – не понял я.

- Девятнадцать тридцать семь, - повторил пассажир уже отчётливей, - Вы ведь такси?

- Да.

- Ну, так, давайте сверяйте мой номер и поехали!

- Сверять с чем?

- Девятнадцать тридцать семь, - вздохнув, принялся объяснять мне клиент, - это последние цифры моего номера телефона. Вы должны сверить его со своими данными, и, если номера совпадают, то, значит, я и есть именно ваш пассажир. Вы что ли в такси недавно работаете?

- В такси я работаю достаточно, но про такие сложности слышу впервые. Сами придумали? Вам же сообщили номер машины – вы и сверяйте, - ответил я.

- Странно, - удивился пассажир, - а у нас в Украине таксисты номера клиентов сверяют. А здесь по-другому?

- И каким же ветром тебя из Украины сюда занесло? – задал я встречный вопрос.

- Так у вас же град здесь был – машины побило. А мы бригадой по России ездим – удаляем вмятины на автомобилях без шпаклёвки и покраски…

Вот таким образом я и доанализировался, что гастарбайтерами, по крайней мере визуально, у нас привычно считают лиц исключительно восточных национальностей – среднеазиатов и кавказцев...

Ой, а обозвал-то, практически как породы собак. Но слышали бы вы, как порой называют гастарбайтеров пассажиры в моей машине, и «талибы» - это, пожалуй, наименее обидное определение из всех. А почему обзывают? Ну, во-первых, наши низкие вибрации и невысокий культурный уровень обычно требуют употребления в речи низких и грязных слов и проявления негативных эмоций. Во-вторых, некоторые местные жители не без оснований считают, что приезжие «наёмники» отбирают у местного населения работу.

- Вот почему дороги ремонтируют одни «чёрные»? – частенько негодуют мои пассажиры, глядя на тяп-ляпный ремонт наших многострадальных транспортных артерий, вен и капилляров. Или:

- Покупают у меня узбеки сайдинг, чтобы обшить дом одной женщине, - рассказывал мне однажды предприниматель, занимающийся в городе продажей стройматериалов и фасадно-кровельными работами, - а у этой женщины я тоже был, и стоимость обшивки ей обсчитывал, получилось – восемьдесят тысяч. У узбеков спрашиваю, за сколько договорились? Отвечают - семьдесят пять. Спрашиваю - а крепления для сайдинга брать будете? А они – а там что, ещё и крепления нужны? В общем, оказалось, что с сайдингом они впервые столкнулись, но отказываться от работы у них не принято, предложили чуть дешевле, а там уж как получится…

То, что гастар-гастролёры берутся за любую работу, похоже, и определяет их выживаемость и обеспечивает стабильный спрос на их услуги. Даже чтобы вскопать огороды, некоторые горожане предпочитают не нанимать трактор или здешнего человека с культиватором, а сэкономить на более дешевом использовании физического труда «иностранцев».

Хотя лично мне странно и противоестественно считать их иностранцами. Воспитанный и выросший в многонациональном Советском Союзе, я с уважением отношусь к любой нации, а по поводу представителей ближнего зарубежья вообще по-прежнему питаю иллюзии, что это наши братские народы. Мы всё-таки жили в одной стране, ездили друг к другу в гости, впитывали соседские культуры и обычаи, вместе учились в школах и институтах. Теперь нас разделяют государственные границы. Но прежнее использование общего русского языка до сих пор позволяет нам совершать и культурные, и торговые обмены; и позволяет русскоговорящим жителям соседних «независимых государств» приезжать в Россию, и в частности сюда, в Республику Алтай, на заработки.